Об инфраструктурном и символическом воздействии терактом на Крымском мосту рассуждают российские и западные обозреватели. Киев пока не взял на себя ответственность за теракт, но цитаты руководства Украины не оставляют сомнений в том, чьих это рук дело.
The Wall Street Journal называет ночную атаку на Крымский мост, «предположительно совершенной Украиной». Она нанесла ущерб ключевому символу правления президента Владимира Путина и ограничила логистику России на юге Украины. Киев не заявил напрямую о причастности к инциденту, но пресс-секретарь ГУР Украины заявил, что разрушения создадут трудности для российских войск, и процитировал руководителя главного управления разведки, что «Крымский мост – конструкция излишняя».
Изданию The Washingtom Post на условиях анонимности дал комментарий украинский чиновник. По данным издания, военные и спецслужбы Украины несут ответственность за атаку на Крымский мост. Для атаки Киев использовал надводные беспилотники. По его словам, «до моста было сложно добраться, но это удалось сделать».
Что касается российского ответа на теракт, то, со слов пресс-секретаря президента РФ Дмитрий Пескова, пока сложно говорить о том, каким будет ответ на подрыв Крымского моста. «Если брать конечную перспективу, ответом будет достижение всех целей специальной военной операции, которая будет продолжаться», — отметил Песков.
По мнению политолога Сергея Старовойтова, российское общество ожидает адекватной по символическому воздействию ответной реакции России на теракт, устроенный Украиной:
«С первого дня до сегодняшнего подрыва моста, СВО является символической спецоперацией. Эту рамку, кстати, задали первоначально заявленные цели — денацификация и демилитаризация. То есть с первого дня нам было предложено рассматривать СВО как пространство, в котором сражаются в первую очередь символические объекты — идеи, образы, общественные стереотипы. Надо признать, что Украина эту идею подхватила и успешно развила, — отмечает политолог Сергей Старовойтов. — Удар по Крымскому мосту — удар не только инфраструктурный, но в первую очередь символический. Мост — это ведь не только дорожное полотно над водой, но и памятник присоединению Крыма. А еще — это овеществленная связь России и новых регионов. После каждого удара ВСУ по нашим символам, российское общество ждёт равного по эмоциональной силе ответа. Разрушения чего-то знакового с их стороны. Важного даже не в военном смысле, а именно символически значимого с точки зрения общественного мнения. Чего-то такого, что будет воспринято как промежуточный результат первоначально заявленных целей — что рационализирует происходящее и создаст ощущение правильного порядка вещей. Понятно, что Минобороны всю эту общественную психотерапию в расчёты не берет, но тут и не их епархия — речь о внутренней политике, которая, в свою очередь, никак не может повлиять на выбор объектов поражения».
Этой же точки зрения придерживается и российский военный эксперт Игорь Коротченко: «При планировании очередной террористической атаки на Крымский мост, в центрах принятия решений в Киеве и Лондоне исходили из необходимости не только ударить по этому важнейшему транспортному инфраструктурному объекту РФ, но и нанести травмирующее воздействие на массовое сознание российского населения», — отмечает эксперт.
После прошлой атаки Крымского моста Россия начала массированные обстрелы объектов ВСУ по всей территории Украины, — пишет военкор Сергей Сладков. По логике мы можем ждать какого-то масштабного ответа и в этот раз, но массированные обстрелы тылов ВСУ уже идут, они с тех пор не прекращаются, каким будет ответ в этот раз?
